Я на днях обещал написать про то, как «Диссернет» – в свойственной ему теперь манере организовывать тотальные сканирования целых направлений научно-диссертационного наследия, – занялся тем, что у нас по-прежнему зачем-то называется правоохранительной сферой.

Вообще, по ходу диссернетовских работ (а они, между прочим, ведутся уже больше трех лет) все яснее становилось, что мало где еще происходит такое дикое, наглое и разнузданное воровство, как тут: в полиции, в прокуратуре, среди следователей, судей, судебных приставов, МЧСников и прочих ФMC-ников, – то есть везде, где от сотрудников в массовом порядке требуется юридическое образование, и где, соответственно, особенно ценятся кандидатские и докторские степени в области права. Причина тут простая, жизненная: люди хотят карьеру делать.

В некоторых правоохранительных структурах наличие степени прямо записано как обязательное в квалификационные требования к претендентам на руководящие (да и вообще сколько-нибудь серьезные) посты. Где-то это официально упомянуто в числе прочих качеств кандидата, которые «принимаются во внимание» при конкурсном отборе. Где-то это является обстоятельством, освобождающим от квалификационного экзамена. Где-то это просто форма дедовщины: типа, «я молодой был – мучился, теперь вот твоя очередь – иди мучайся, и без диссертации не приходи». Но в целом есть общее правило: хочешь быть чего-нибудь начальником – получи степень.

И вот люди идут – и в массовом порядке эти степени покупают.

Полицейский офицер хочет быть начальником районного УВД – надо быть кандидатом юридических наук. Районный судья хочет перейти в суд городской – то же самое. Следователь хочет из полевых «ищеек» наконец перебраться в кабинет с секретаршей и кондиционером, – аналогичная история. Областной прокурор мечтает о переходе в центральный аппарат Генпрокуратуры – нужна докторская. И так везде.

Понятно, что такая зараза в разной степени поражает все этажи системы, снизу до самого верха. Первое свое потрясение от находки такого рода эксперты «Диссернета» испытали еще на заре работы сообщества, когда обнаружили ставший уже хрестоматийным случай важного полицейского генерала, лидера парламентского большинства Единой России, а затем заместителя председателя Государственной Думы Владимира Абдуалиевича Васильева и высокохаризматичного депутата ЛДПР Сергея Николаевича Абельцева: они оказались «молочными братьями», поскольку некие хорошо теперь известные аферисты впарили им одну и ту же диссертацию на двоих.

Чуть позже к собранию шедевров «Диссернета» добавилась роскошная история с Министром внутренних дел РФ Владимиром Колокольцевым и главой ФСКН Виктором Ивановым в главных ролях: в их диссертациях последовательно обнаруживались большие объемы некорректных заимствований друг у друга – сначала от Иванова к Колокольцеву, а потом от Колокольцева к Иванову. Появление этих экспертиз на сайте www.dissernet.org вызвало целый вал публикаций в бумажной прессе и в интернете, но никаких комментариев по существу от фигурантов «дела о перекрестном осеменении» так и не поступило.

Однако со времени, когда сделаны были эти удивительные находки, ковровая проверка «ученого сообщества» силовиков ушла очень далеко вперед. И с тех пор коллекция пополнилась еще множеством поразительных кейсов с разнообразными персонами в широчайших лампасах и просторнейших погонах.

Вот некоторые экспонаты из нее. Поскольку это сплошь большие многозвездные начальники, «Диссернету» приходится быть предельно аккуратным и деликатным, ограничиваясь лишь самыми постными формулировками. Все это люди, чьи ученые степени были получены на основании защит таких диссертаций, которые по действующим регламентам ВАК не могут быть признаны корректными:

— ГРИГОРИЙ ПАВЛОВИЧ КУЛИК, начальник УВД по Курской области.
— АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ СМИРНЫЙ, генерал-полковник полиции, в 2008-2012 года заместитель Министра внутренних дел РФ.
— АНДРЕЙ ПЕТРОВИЧ НОВИКОВ, генерал-полковник полиции, директор Антитеррористического центра государств-участников СНГ.
— АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ АРТЕМЬЕВ, генерал-майор полиции, заместитель начальника Академии управления МВД России по кадровой и воспитательной работе.
— ну и собственно его руководитель, ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВИЧ ГОРДИЕНКО, генерал-полковник полиции, начальник Академии управления МВД России.

Заметим между делом, что первые четыре из упомянутых здесь случаев объединены одной интересной деталью: эти четыре «некорректно позаимствованные» диссертации были защищены под научным руководством одного и того же видного педагога – Владимира Яковлевича Кикотя.

Этот видный российский государственный деятель скоропостижно скончался в августе 2013-го, чуть больше чем через год после того, как был назначен главой Управления Президента РФ по вопросам госслужбы и кадров, стал членом президиума Совета при президенте РФ по противодействию коррупции и заместителем председателя комиссии при президенте РФ по вопросам кадровой политики в правоохранительных органах.

Однако еще до того, как сделаться видным специалистом по кадровой политике в силовых сферах, В.Я. Кикоть в начале и середине 2000-х годов руководил ВНИИ МВД России, а потом Московским университетом МВД РФ (теперь этот университет носит его имя). И опыт этого руководства поистине заслуживает пристальнейшего изучения.

Впервые «Диссернет» обратил внимание на интересные особенности его научного руководства, когда изучал поразительную в своей красоте и силе диссертацию адвоката Павла Астахова, видного борца с иностранным усыновлением российских сирот, – после этой публикации как раз и случился уморительный анекдот, когда ученый-Астахов в интервью «Московскому комсомольцу» не смог вспомнить имя своего научного руководителя, а им-то как раз и был В.Я. Кикоть.

Потом то же имя в той же позиции «Диссернет» обнаружил, разбирая не менее впечатляющий случай заместителя директора ФМС России Николая Смородина.

А потом оно кааааааак повалило… Когда-нибудь нам нужно будет обязательно разобрать отдельно этот выдающийся опыт создания своеобразной научно-диссертационной школы, но сегодня мы ограничимся констатацией, что «Диссернету» известно по меньшей двенадцать случаев, когда В.Я.Кикоть был научным руководителем диссертаций, прямо, откровенно и недвусмысленно собранных из позаимствованных «запчастей». И еще собрано как минимум сорок полновесных кейсов ворованных научных работ, которые в пору его руководства либо были защищены непосредственно в том же Московском университете МВД, либо имеют тот же университет в качестве «ведущей организации». Причем, обработка всех материалов еще отнюдь не закончена. Тотальная проверка сейчас как раз набрала нормальную крейсерскую скорость, новые результаты добавляются к базе данных «Диссернета» почти каждый день.
Наверное, темой для самостоятельного исследования мог бы послужить вопрос о том, как создание и развитие этой грандиозной фабрики фальшивых диссертаций – несомненно, одной их крупнейших в своей отрасли, – сочетается с высокими постами ее руководителя в органах, занятых борьбой с коррупцией в высших эшелонах власти и в руководстве правоохранительными органами. Может быть, мы еще увидим, как какой-нибудь отважный натуралист защищает свою диссертацию по этой животрепещущей теме. Но это еще не сейчас, не сейчас, наберемся терпения…

Есть, однако, в этом диссертационно-правоохранительном паноптикуме один уголок, который привлекает самое пристальное наше внимание. Это судейское сообщество.

До сих пор самый громкий скандал вокруг судейских диссертаций был связан с судьей Мосгорсуда Дмитрием Гордеюком. «Новая газеты» и журнал «Нью Таймс опубликовали статьи о посвященной ему диссернетовской экспертизе: она тогда показала, что судья Гордеюк некорректно позаимствовал здоровенные куски своей диссертации у собственного научного руководителя, тоже судьи, Юрия Беспалова. Упомянутые судьи и не собирались протестовать против сути предъявленного им обвинения, но зато страшно обиделись на слово «плагиат», содержавшееся в обоих публикациях, подали два одинаковых иска о защите чести, достоинства и деловой репутации против газеты и журнала, легко их выиграли в первых двух инстанциях (не потрудившись даже прислать на судебные заседания своих представителей), а потом внезапно нарвались на решение Верховного Суда, который вернул оба дела на новое рассмотрение. В Википедии это дело удостоилось даже отдельной подробной статьи. Очень жаль, что о том, как вердикт удалось оспорить в Верховном суде, там почему-то не сказано ни слова, и все равно это дело стало очень ценным прецедентом.

Но вот теперь в «судейском досье», постепенно пополняющемся, у «Диссернета» появилась особенно интересная и значительная глава: впервые очень серьезное и аргументированное обвинение выдвинуто против – не больше, не меньше, – судьи Верховного Суда. Более того, не рядового судьи, а целого Заместителя Председателя Верховного Суда РФ.



Речь идет об Олеге Михайловиче Свириденко, председателе Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ. Пост этот он занял совершенно не случайно: Свириденко много лет был одним из ведущих арбитражных судей страны, последовательно поднимался по служебной лестнице, побывав и членом Высшей квалификационной коллегии судей РФ, и Председателем Арбитражного суда г. Москвы, и Председателем Федерального арбитражного суда Центрального округа. В сущности, сегодня, после прекращения существования Высшего Арбитражного суда как самостоятельного органа судебной власти и ухода из судей его председателя, Антона Иванова, Олег Свириденко является самым высокопоставленным судьей-специалистом по арбитражному судопроизводству в стране.

Понятно, что при назначении его на эту должность (дело было в августе 2014 года) принималось во внимание наличие у него степени доктора юридических наук.

Каким способом эта степень была добыта, - хорошо видно на схеме, отражающей результаты экспертизы «Диссернета».



Картина весьма убедительная: заимствования представляют собою не случайно понадерганные разрозненные фразы, как это случается у авторов, просто неприученных к аккуратному использованию кавычек, – а плотные, «консолидированные» многостраничные фрагменты.

Причем, внимательное рассмотрение текста сразу обнаруживает хорошо знакомые экспертам «Диссернета» признаки стандартной «маскировочной редактуры». В текст перекочевывают дословно позаимствованные куски текста, по которым тут и там разбросаны замены отдельных служебных слов, не меняющие смысла, но призванные затруднить распознавание настоящего источника. Но на самом деле все эти замены «большого интереса» на «бесспорный интерес», «правовых возможностей» на «юридические возможности», «как видно» на «по нашему мнению», «ищутся» на «анализируются», «областей техники» на «областей знания», «в начале ХХ века» на «ранее», «при этом» на «вместе с тем», и прочая, прочая, прочая, прочая, – только подтверждают, что речь идет не о многократно повторившемся недоразумении, а об осознанных усилиях, направленных на вживление в текст чужих фрагментов.

Особенно ярко смотрятся многочисленные текстовые поправки, задача которых – создать у читателя текста впечатление, будто рассуждения и выводы, позаимствованные составителем диссертации из чужих работ, на самом деле принадлежат ему самому.

То вдруг откуда ни возьмись перед позаимствованным дословно фрагментом появляется вводка: «как показали результаты анализа, проведенного в рамках настоящего исследования» или просто «как показало проведенное исследование». А то перед другим чужим абзацем запросто воткнуто «на наш взгляд»…

Массу поучительных наблюдений можно извлечь из анализа не только самого текста, но и самого списка источников, откуда составитель диссертации Свириденко добывает полюбившиеся ему фрагменты. Там обнаруживается, например, два широко употребительных вузовских учебника: «Правовое регулирование несостоятельности (банкротства)» С.А. Карелиной и «Основы системного анализа» В.Н.Спицнаделя. Вообще довольно забавно видеть, как крупнейший в стране практик арбитражного суда, претендующий на руководящий пост в высшей судебной инстанции России, употребляет в дело куски, выкроенные из вузовского учебника: похоже на ленивого второкурсника, который в последнюю ночь перед сдачей кое-как лепит из кусочков очередной реферат…

В общем, никаких сомнений относительно происхождения этой работы экспертиза не оставляет. Причем, обращает на себя внимание то, что Олег Свириденко был назначен зампредом ВС РФ и главой Коллегии по экономическим спорам уже после того, как защитил эту впечатляющую научную работу. То есть наличие у него докторской степени было важным аргументом при решении о его назначении. Совершенно не факт, что он занял бы этот пост, если бы не обзавелся заблаговременно заветным докторским дипломом.

И тут выясняется, что это «заблаговременно» на самом деле случилось не так уж и давно. Диссертация Свириденко защищена была в марте 2011-го. А это значит, что срок давности по апелляциям на эту защиту – до сих пор не истек.

Понятно, что в этой ситуации «Диссернет» не мог не перевести свою экспертизу в формальное русло. В конце августа нынешнего года официальное «Заявление о лишении ученой степени» было, в полном соответствии с законной процедурой подано в Высшую Аттестационную Комиссию при Министерстве Образования и науки РФ, а также в тот диссертационный совет (он принадлежит, на сей раз, Московскому Государственному юридическому университету), где проходила защита диссертации Свириденко.



Заявление, в котором подробно описаны и прокомментированы все случаи некорректных заимствований в диссертации зампреда ВС РФ, получилось огромным документом: 25 страниц мелким шрифтом. Любой желающий может изучить его на сайте «Диссернета».

Документ был надлежащим образом зарегистрирован в Минобрнауки. Просто «потерять» его теперь будет трудно, поскольку «Диссернет» будет внимательно следить за всеми этапами его прохождения по конвейеру рассмотрения. Мы ждем рассмотрения жалобы по существу.

И конечно, ждем содержательной и ответственной реакции российского сообщества юристов и правоведов. Не судейского сообщества, разумеется, никто ничего такого не ждет. Нечего ждать от этих людей. Совсем.

Но есть ведь, кроме судей, и еще юристы в стране? Ответом на факт публикации экспертизы, посвященной научному творению Олега Свириденко, – а результаты этой экспертизы были выложены на сайте «Диссернета» еще в мае, – было испуганное молчание. Интересно все-таки, что мы услышим теперь.